История Ольги
Раздумий по поводу отказа от российского гражданства у меня не было. Это даже не было выбором для меня. Я люблю свою страну и свой народ и верю, что у нас все получится, поэтому не могла переступить через себя и принять участие в подлости и предательстве. Я не коллекционирую гражданства и паспорта. Я осознавала будущие сложности, примерно понимала, на что иду, но не жалею о своём решении.
С того момента, как появилась информация о возможности отказа от навязываемого «гражданства», я ежедневно объезжала райотделы и паспортные столы в поисках места приёма заявлений. Искала в интернете, мы объединились в группу в FB, делились информацией.
На второй день работы пункта приёма заявлений я смогла написать отказ. Но это не совсем отказ. Формулировка заявления была: «я желаю сохранить имеющееся у меня и моего несовершеннолетнего сына украинское гражданство». Теперь ФСБ напирает на то, что я не отказывалась от российского гражданства этим заявлением, а просто сохранила украинское.
Из документов я предоставила ксерокопии и оригиналы паспорта с пропиской, и свидетельство о рождении ребёнка. Взамен получила справку без печати. Мои данные занесли в специальный журнал и спросили национальность.
Далее я выяснила, какие необходимы документы и справки, сделала ксерокопии паспорта, документов на недвижимость, с боем получила в ЖЭУ справку о составе семьи и копию формы №16.
Потом началась бесполезная двухнедельная эпопея со штурмом ФМС, которая ничем не завершилась, и я решила взять хоть несколько дней передышки. За это время, в очередной раз, изменились требования и условия получения вида на жительство.
Я прошла медосмотр, получила справку о том, что не болею инфекционными, венерическими и кожными заболеваниями, и пошла на второй круг штурма. Прорвавшись, узнала, что срок действия справки о составе семьи – 10 дней. Очередная, с ночи, осада ЖЭУ принесла мне вожделенный трофей, и я пошла на третий круг. Два дня я каждые два часа отмечалась в списке, на третий день попала на приём, а там мне сообщили, что истёк срок действия медицинской справки. И еще сказали, что я должна представить справку о доходе не менее 30000 рублей в месяц или выписку из банка о наличии соответствующей суммы на банковском счету. Данные требования не имели ничего общего с «упрощённой» процедурой получения ВНЖ, и я записалась на приём к начальнику ФМС. Туда попасть было практически нереально. Работники ФМС сами ничего не знали, не было чётких инструкций, вводные менялись с калейдоскопической скоростью.
Тогда я решила притормозить, собрать всё необходимое, удостовериться, что все бумажки действительны, а потом уже предпринимать очередную попытку. Между всем этим нужно было ещё и работать.
В этот период я встретила давнего знакомого, бывшего сотрудника СБУ, а ныне ФСБ, который рассказал, что на меня написан донос в ФСБ и посоветовал ни с кем не обсуждать свои политические взгляды. Приняла к сведению.
Собрала очередной пакет справок, ксерокопий, кроме справки о доходах, которую мне негде было взять, и пошла на четвёртый заход. Несколько дней жизни под ФМС и я на заветном стульчике. Напротив барышня с компьютером, она берёт мои документы, просматривает, я пишу очередное заявление с дебильной анкетой и полной автобиографией. Барышня замечаний ко мне не имеет, начинает вводить данные в компьютер и тут сообщает, что у меня нет справки о доходах. Я выуживаю распечатку с перечнем необходимых документов для упрощенной процедуры получения ВНЖ, на что она мне заявляет, что ничего не знает. Предлагает оставить документы у неё, а справку донести. В очередной раз я ухожу ни с чем, но с нехорошими подозрениями.
Разыскиваю своего знакомого, прошу прояснить ситуацию. Через неделю он говорит, что на меня написано уже три доноса и появилась тоненькая папочка.
ВНЖ мне светит ни при каких условиях в связи с моей прошлой деятельностью: участие в акциях против оккупации, поддержка украинских военных, в общем, явно демонстрируемой нелояльностью к оккупационной власти.
После этого я переключилась на оформление украинского детского проездного для сына. Ему через полтора месяца исполнялось 14 лет и по российским законам он должен был получать паспорт РФ. На тот момент из Крыма не выпускали детей старше 14 лет, не имеющих украинского паспорта. Детский проездной мне нужен был для доказательства того, что мой сын несовершеннолетний гражданин Украины.
Паспорта себе и сыну я оформляла в Новотроицком паспортном столе. Начальнику – Виктору Александровичу и всем сотрудникам безумно благодарна. Несмотря на сумасшедшую нагрузку, они проявляют ангельское терпение, лояльность, участие, помогают и в нерабочие часы.
В итоге на данный момент российские власти рассматривают меня исключительно как иностранку. У нас нет прав на образовательные и медицинские услуги, нет права на трудоустройство. Мы никто в собственном доме.
Покупка медицинской страховки даёт право только на неотложную медицинскую помощь. Ситуация со школой для меня не совсем ясна, так как директор гимназии сказала, что сын может учиться только до конца марта, но пока его из школы не выгоняют.
Перед Новым Годом меня в первый раз вызвали на беседу в ФСБ. В основном пытались выяснить, знаю ли я крымчан, участвовавших в Майдане, выясняли круг общения, вручили предупреждение о недопустимости нарушения законов РФ с их перечнем и возможной ответственностью. С 16 марта начали давить. Позвонили моему начальнику, предупредили, что я – лицо, склонное к экстремизму, и сообщили о возможном изъятии из офиса электронных носителей информации. В пятницу, 20 марта, моего сына и ещё 13 детей, в учебное время, без моего ведома и разрешения вывезли на автобусе в сопровождении классного руководителя для «беседы» неизвестно куда, продержали там 4,5 часа. Напугали ребёнка прилично. Ночью с пятницы на субботу мне звонили с номера с кодом 495 и молчали.
В субботу в 7 утра позвонили из ФСБ и пригласили на очередную «беседу» к 9 часам на Пушкина в отдел «Э». Там очередной допрос, взяли отпечатки пальцев, провели тесты на наркотики, открытым текстом предупредили, что могут закрыть, депортировать, а возможно, меня найдут избитой под подъездом. Посоветовали депортироваться самостоятельно.
Нашла работу на материке, улаживаю сейчас все технические вопросы в Симферополе и готовлюсь уезжать, так как очень боюсь за сына. В Крыму не существует даже отдалённого понятия о правах и законности.
